…да несчастье помогло. Ну, не так чтобы уж несчастье. Очередная командировка: опять на «Сапсан», отходящий в 5.40, около 9 в Питере, такси, около 10 в Кировске, завод, кабинет директора, производственные участки, опять кабинет директора… А вот дальше – не совсем так, как бывает обычно.

В №6 моего журнала я делал репортаж с большоооооого производства печатных плат, два года назад запущенного в Дубне, в особой экономической зоне. Насколько я понял, самое большое производство в стране. Очень сложное это дело – изготавливать печатные платы современного технического уровня. Вы же знаете, что такое печатная плата? Так вот, современная – это два десятка слоёв при суммарной толщине порядка 2 мм, минимальная ширина печатных дорожек и промежутков между ними – 0,075 мм, минимальный диаметр переходных отверстий - 0,075, а то и 0,05 мм. А ещё учесть, что материал-то пластический – стеклотекстолит – он течёт и коробится и при травлении, и при прессовании… Там жуткая химия, жуткая механика – вы представляете себе сверло диаметром 0,05 мм, вращающееся со скоростью 250 тыс. оборотов в минуту? А сейчас есть и 500 тыс… И при этом – четыре отверстия в секунду. Понимаете? Головка весом килограмма три, а может, и пять, подходит к позиции сверления с точностью в единицы микрон, сверлит, вынимает сверло, переходит к следующей позиции – и так 4 раза в секунду. А сверло при этом – 0,075 мм! И не ломается!!

Жуть, говорю я вам.

В этот раз тоже было производств печатных плат, но поменьше масштабом, и не в Дубне, а в Кировске Ленинградской области.

Я почему написал «опять на «Спасан»? Потому что, похоже, это типовая для нашего журнала командировка. В Питере много заводов, имеющих дело с электроникой. В прошлом году ездили – «Сапсан» в 5.40, в Питере где-то в 9.30, на метро до завода, разговор в кабинете начальника цеха вступительный, часа два с половиной по цехам с диктофоном (у меня) и фотоаппаратом (у коллеги), разговор в кабинете начальника цеха заключительный, на метро к вокзалу, кофе в торговом центре, сэндвичи с собой, в 17 с чем-то на «Сапсан», в 21 с чем-то в Москве.

Вообще-то не сильно лёгкий забег для человека пенсионного возраста.

А в этот раз было не так. После заключительного разговора у директора его заместитель повёз нас в Питер, но не сразу. А устроил нам пусть компактную, но всё же экскурсионную программу. И потом мы успели нормально и очень прилично поесть – а почему? Потому что обратный «Сапсан» был у нас в 19.00. Правда, в Москве зато уже ночью, но это как раз для меня нестрашно, мне же с утра на работу не идти

Так вот, об экскурсионной программе.

Посетили мы два объекта. Первый – музей-заповедник «Прорыв блокады Ленинграда». Он образован на базе диорамы «Прорыв блокады Ленинграда», и есть ещё сам музей в отдельном здании и площадка с танками около него. В музей мы не ходили, да он, кажется, и не работал. А танки я поснимал.

Вот плавающий Т-38:



Строго говоря – танкетка, так как вооружена только пулемётом обычного (не крупного) калибра.

Далее – Т-26. Это уже танк, потому что пушка калибром 45 мм.



Лёгкий танк БТ-7:



Пушка такая же, 45 мм, но броня иная: лоб корпуса 22 мм – против 15 мм у Т-26; а вот борт даже потоньше – 10 мм против 15 мм у Т-26. Масса побольше – 13,8 т против 9,65 т, а главное – скорость: 52 км/ч на гусеницах, 72 км/час на колёсах (гусеницы снимаются) против 30 км/ч у Т-26, с которого, как видите, снимать гусеницы было нельзя. То есть можно, если вам ехать не надо

Что интересно – нету Т-34! Везде «тридцатьчетвёрки», а здесь – нету! У меня есть догадка. Я её не проверял, но выскажу: Т-34 в Ленинграде не делались, потому их и нет на площадке музея. А остальные, значит, делались. И что уж совершенно точно – в Ленинграде делались танки КВ.

Вот он:



А теперь главное. Все эти машины я видел, все они есть в московском музее Вооружённых Сил. А вот этого не видел:



Это КВ-1с – скоростной. Немного уменьшены габариты, новая литая башня с пушкой с большей длиной ствола, новая коробка передач – в результате скорость 42 км/ч против 34 км/ч у исходного КВ-1.

Вот этой машины я до сих пор нигде не видел вживую.

Потом зашли в диораму, выслушали рассказ в сжатом варианте. Диорама не отражает один конкретный момент прорыва блокады, там сделана комбинация из ряда значимых событий. Рассказ, хоть и сжатый, дал мне много неизвестной информации; всё-таки ни фига мы не знаем даже о важнейших событиях в истории страны. Знаем только, что они были… да и это не все знают по нынешним временам.

Всю фотографировать не стал – не было такой задачи, да и незачем: кому надо, найдёт в сети получше, чем я бы снял. Но один кадр, для памяти, сделал:



А потом поехали в Шлиссельбург, он там рядом.

У меня в таких поездках автоматически формируется, так сказать, умеренно-восторженное восприятие. Под его воздействием я осознал – я ведь не видел Неву вне «брегов, одетых в гранит»! А тут увидел. Фото из машины, качество не очень:



Правда, потом коллега меня поправил. Сказал: а я видел два года назад, во время экскурсии на Валаам. И тут я вспомнил: я же тоже на Валааме был, в 1980 году, значит, тоже видел. Но тогда, помню, мы отчаливали в 20.00, и было это в первых числах октября, то есть было уже темно или почти темно. И возвращались тоже вечером. Так что будем считать, что это первый раз.

Шлиссельбург мы не смотрели, всё-таки время-то ограничено, да и эксплуатировать заместителя директора предприятия тоже не очень… Задача была – взглянуть на Орешек.

Ну, и взглянули – буквально. Орешек занимает остров на Неве, а между Невой и нами был ещё Новоладожский канал. В общем, не Орешек я вам показываю, а факт, что я его видел Вон он, за деревьями, растущими на узкой полоске между каналом и основной рекой:



Вот ещё ракурс, на котором хотя бы видна башня – традиционная «визитная карточка» Орешка во всех показах:



А ещё приятно было видеть Ладогу – вот она, в двух буквально шагах, только повернись немного:



Водная гладь на втором плане, до горизонта – это уже Ладожское озеро.

Как известно, река Нева, длиной 70 км, соединяет Ладожское озеро с Маркизовой лужей Финского залива Балтийского моря И теперь у меня есть обе оконечности Невы – и балтийская, и ладожская. Вот она, балтийская, снято в 2012 году при поездке в Петергоф:



И в заключение – памятник неудавшемуся бизнесу:



Снято там же, вот и Орешек сквозь кусты проглядывается. Я так понимаю, взяли ребята катерок-сейнерок, надстроили над корпусом помещение, поставили бутафорские мачты с бутафорским же бушпритом, успели покрыть суриком, чтобы меньше ржавел, – и всё, деньги, наверное, закончились. Жалко, может быть, и неплохо бы получилось. Между прочим, в классической конструкции парусного судна века этак с XVI-го под бушпритом располагался гальюн – интересно, в этом сооружении именно так было предусмотрено?

Вот, собственно, и всё, что я хотел вам рассказать в этот раз. Кликайте на фото! А пейзажные можно и ещё потом увеличить.