Не подготовил я мощной передовицы к Дню Победы – извините. Я просто напишу три случая индивидуального мастерства, показанного нашими воинами в Великую отечественную войну. Опять пишу по памяти, поэтому могут быть неточности, но сама суть верна. Потому что они произвели на меня незабываемое впечатление.
Первый из них довольно известен. Лётчик Горобец на Ла-5 в 1943-м сбил в одном бою, один за другим, девять U-87. Правда, расстрелял весь боезапас и тут же был сбит сам. Всё это происходило на глазах нашей многочисленной пехоты, над чистым полем, по-моему, на Курской дуге.
Не знаю, были ли подобные или ещё более крутые результаты у кого-то из иностранных асов, но у наших точно не было. Второй случай известен гораздо менее, а третий вообще что-то из ряда вон выходящее.
***
…Когда истребитель сбивает в одном бою несколько вражьих машин, это нормально, он для того и истребитель. Менее нормально, когда значительное число нападающих истребителей сбиваются стрелками группы бомбардировщиков. Но тоже понятно, потому что
а) у бомбардировщиков есть специальная тактика, специальные строи, в которых они, если и не перестают быть уязвимыми для нападающих, то хотя бы значительно затрудняют им охоту, прикрывая друг друга;
б) бомбардировщик бомбардировщику рознь, на американских тяжёлых бывало до 18 огневых точек, и стрелков в общей сложности человек до восьми; такой реально может встретить – мало не покажется.
Но вот был у нас случай, когда один воздушный стрелок, насколько я помню, бомбера Ил-4, сбил в одном бою ШЕСТЬ немецких истребителей!
Ил-4 – двухмоторный дальний бомбардировщик, вовсе не большой, 11 тонн нормального взлётного веса, у стрелка один пулемёт в турели за кабиной, сначала ставили ШКАС калибром 7,62-мм, на более поздних сериях – УБ или УБТ калибром 12,7-мм. В последнем случае запас патронов – всего-то 150 штук. Есть у него ещё 7,62-мм люковый пулемёт для защиты нижней полусферы; но речь-то идёт не об одном пулемёте, а об одном стрелке! Если с двух стволов мочил – тем более честь и хвала.
***
Но третий случай… Прочитал в скромненькой такой брошюрке про всякую советскую боевую зажигательно-осветительно-дымовую химию в Великой Отечественной войне. Очень давно это было, куда с тех пор брошюрка девалась, я уже никогда не узнаю, а очень жаль, много интересного узнал.
Например, узнал «эталонную» тактику применения бутылок с зажигательной смесью. Не люблю я пижонский лэйбл «коктейль Молотова», это из масс-культуры, как бы свысока звучит. А нечего тут нам свысока смотреть, вот сейчас прочтёте, согласитесь со мной.
Эту методику придумали не от хорошей жизни, как и сами бутылки. По-хорошему нужна противотанковая артиллерия, авиаподдержка, мины перед передним краем… А когда ничего этого нет, выходит простой пехотинец с этими самыми бутылками.
Уже тяжко.
Готовя оборону, от траншей передней линии рыли длинные ходы вперёд, в направлении ожидаемой атаки. Боец-истребитель получал комплект: три противотанковых гранаты и три бутылки с зажигательной смесью. Танки идут на траншею, боец идёт по этому ходу навстречу танкам. Ход даёт ему возможность сблизиться, потому что танкам по-любому надо дойти до траншеи.
Как вам – ползти одному навстречу нескольким рычащим гадам?
Дальше надо было бросить гранату под гусеницу. Это кумулятивные гранаты могут и броню пробить, а обычная противотанковая – это просто полуторакилограммовая фугасная граната. Броню не пробьёт, а вот гусеницу перешибёт.
В том и идея. Танк останавливается, и вот тут надо бросить бутылку, да лучше не просто об лобовую плиту её расшибить, а попасть на какое-нибудь уязвимое место, например, на решётку моторного отделения.
И вот в каком-то из боёв вышел на это дело солдат. Был он старый, потому что, помнится мне, там говорилось, что у него и сын в это время воевал. И этот старый кинул свои три гранаты, перешиб три гусеницы и поджёг три танка.
Потом вернулся, взял ещё один боекомплект и зажёг ещё три танка!
А вы говорите, Сталлоне…
По-моему, это где-то на грани мистики. Шесть бросков – шесть гусениц! Представьте – шесть раз подряд, в грохоте и ужасе боя, шесть раз бросить полуторакилограммовую дуру и попасть под гусеницу, у которой вся ширина-то сантиметров 70–80. Ну, может, не именно под переднюю часть гусеницы, но обязательно надо попасть в нижние полметра ходовой части, куда-то между катками. Короче, точно не знаю, но понятно, что лишь бы куда, в любое место силуэта – не пойдёт, грохнет на броне, ещё тебя же и контузит.
И это никакой не спецназ, обыкновенный немолодой мужик-пехотинец. Невообразимое бесстрашие, невообразимое мастерство, невообразимая удача. Этого бойца потом Сталин лично принимал, и правильно сделал.
Какое значение имеет здесь моя шляпа? Но я её снимаю.
Эх, найти бы ту брошюрку, вспомнить бы имя этого человека…
Если вы считаете, что данный текст или изображения нарушают ваши авторские и/или смежные права,
сообщите об этом администрации сайта через Гостевую книгу или на e-mail vemsev@gmail.com для принятия мер по устранению нарушения.
Кстати, по поводу персональных счетов лётчиков - бывали и обратные, назовём их так, ситуации. Например, мой дед, лично знавший Костылева (того, который Георгий Дмитриевич, знаменитый советский ас из Авиации РККФ), готов был поклясться на чём угодно, что на счету нашего лётчика было 74 победы, а вовсе не "от 46-ти до 53-х", как об этом говорила советская историография... И об этом знал весь тогдашний КБФ, с недоумением читавший официальные сводки... Но вот не повезло мужику, занижали ему успехи. И ещё интересный факт - именно Костылев (или его ведомый) сбивал вышеупомянутого Рудорффера, было дело.
Да... То, что мы называем историей, вовсе не документалистика... Во всяком случае, в том виде, в каком она подаётся массовому потребителю, то есть нам. И дело не только в идеологической рихтовке, которая неизбежна, как вращение небесных сфер. Но и на уровне, так сказать, генерации первичных документов. Костылёв - именно такой случай.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
