Внезапное охлаждение отношений с Западом заставило российскую элиту, да и не только её, вновь обратить взгляды на восток, в сторону Китая. Возможна ли дружба с Пекином? Насколько совпадают или не совпадают наши геополитические интересы и культурные коды?
Об этом можно написать книги. Я прожил и проработал в Китае много лет и хотел бы затронуть такое неоднозначное понятие, как китайский менталитет. У китайцев много положительных черт, и мы хорошо о них знаем. Трудолюбие, неагрессивность, практичность и усидчивость – это то, чего недостаёт многим русским или европейцам. Но, рискуя вызвать упрёки в неполиткорректности, я решил сосредоточиться на непривлекательных чертах китайского характера, которые раздражают иностранцев.
Эта статья – чужая. Естественно, она показалась мне интересной, иначе не стал бы показывать её вам. Не знаю, насколько правильно она описывает китайский менталитет. И думаю, что вряд ли в ней отражены все особенности загадочной китайской души; собственно, автор сам предупреждает об этом в первых строках. Однако узнал много нового. Что неудивительно: личного-то опыта в таких вопросах у меня вообще нет.
Автор – Алексей Лопаткин. Родился в 1975 году в Тольятти. В 1998 году окончил МГТУ им. Баумана, в 2005-м – Высшую школу корпоративного управления при Академии народного хозяйства по программе MBA. Предприниматель, живёт и работает в Китае с 2003 года – сначала как директор представительства российской компании. В 2005 году открыл собственный бизнес в области консалтинговых услуг по работе с КНР. В настоящий момент сотрудничает с Китаем в области автомобильной электроники.
Авторское название статьи:
Думать по-китайски
Фото: Китай. Шанхай. На одной из улиц старого города Фото: ИТАР-ТАСС / Анатолий Струнин.
Дальше – чистый текст Лопаткина.
Жить по-китайски
Всякого, кто попадает в Китай, мягко говоря, удивляют некоторые особенности повседневного поведения местных жителей. Китайцы лезут без очереди, мусорят и кричат, не обращая внимания на окружающих. А деловое общение только усугубляет первое, не самое благоприятное впечатление. В Китае слова мало чего стоят, а хитрость и лицемерие – зачастую норма ведения бизнеса.
Но что является первопричиной такого поведения? Прожив в Китае десять лет, я пришел к выводу, что в основе лежит тривиальное неуважение к другим людям, которое в китайском обществе является жизненным стандартом. Эта черта не столь заметна, потому что она сочетается с низким уровнем агрессии. Мы в России привыкли к тому, что если нас кто-то не уважает, то делает это наступательно – агрессивно. В Китае не так. Здесь нет уважения друг к другу, но нет и агрессии. Тем не менее тотальное игнорирование интересов окружающих – это именно то, что я бы поставил во главу угла при описании китайского менталитета.
Такое отношение к окружающему миру является причиной не только бытовых, но и гораздо более серьёзных проблем. Хороший пример – экологическая ситуация в Китае. Сложно передать, насколько критична ситуация с загрязнением воздуха в Китае. Московский воздух – просто живительный кислород по сравнению с воздухом некоторых индустриальных районов КНР, где природа и животный мир просто уничтожены. Трудно представить, чтобы люди, уважительно относящиеся к окружающему миру, могли вести себя подобным образом. Существует мнение, что невнимание к экологическим проблемам обусловлено нищетой населения. Но Китай давно перестал быть нищим. Народ живёт в среднем небогато, но голода и нищеты нет давно. И при этом Китай – мировой лидер по выбросу парниковых газов и не предпринимает серьёзных шагов по предотвращению экологической катастрофы.
Рядовой китаец, бросающий коробку от «хэфаня» на дорогу. «Лаобань», владелец фабрики, сливающий отходы в мёртвую речку. Правительство, в очередной раз отказывающееся подписывать Киотский протокол и закрывающее глаза на глобальную проблему уничтожения. Всё это звенья одной цепи. И причина этих действий одна – несвойственно китайскому характеру поступаться своими, даже краткосрочными интересами.
Вот случай из жизни. Как-то раз рядом с моим домом начали строить станцию метро. Метро – дело нужное. Да только строили станцию круглосуточно. Семь дней в неделю. Без праздников и выходных. На протяжении почти трёх лет. Со всем вытекающим шумом, скрежетом, отбойными молотками и работающей 24 часа в сутки техникой. В 100 м от жилого комплекса на несколько тысяч человек. Китайское экономическое чудо, конечно, поражает воображение – за эти три года в Шэньчжэне было построено около 100 станций метро. Но сколько сотен тысяч людей 12-миллионного города не могли нормально спать и жить? И никто из жителей не спросил, нужно ли им метро так срочно и ценой сотен бессонных ночей. Кто-то возразит: «Но ведь китайцы совершенно нормально ведут себя и в семье, и с друзьями…». Я отвечу на это так: нет особенной добродетели в том, чтобы любить и уважать близких. Это нормальное состояние человека. Добродетель – уважительное отношение к человеку незнакомому. И именно этого в Китае вы не найдёте. Пусть вас не вводит в заблуждение традиционная китайская любезность. Это определённое поведение, но это не уважение.
Работать по-китайски
Следующая черта китайцев, которая удивляет и разочаровывает европейцев, – рамочность мышления. Многие иностранные предприниматели жалуются, как трудно найти в Китае думающего сотрудника. И это действительно так. Исполнительного сотрудника найти несложно, и при надлежащем контроле он будет образцово выполнять свои обязанности. Но как только ему понадобится принять самостоятельное решение – жди беды. Китайцы плохо принимают решения в нестандартных ситуациях. Проблема связана, как мне кажется, с тем, что китайцы хорошо мыслят в жёстко заданных и изученных рамках.
Экстраполировать свои знания на новое явление, применить свои знания в иной ситуации, призвать на помощь логический анализ – задача для них часто непосильная. Я, как любитель примеров, приведу такой. Один мой товарищ работал в авиакомпании Shenzhen Airlines первым пилотом. Второй пилот, китаец, купил как-то навороченные часы, измерявшие температуру, высоту и прочее. Мой товарищ поинтересовался, доволен ли тот часами. Ответ был такой: «В целом хорошие часы. Только вот альтиметр врёт. Когда высоту 10 тыс. м набираем, он максимум 2500 м показывает». Для гуманитариев поясню, в чем дело. Альтиметр измеряет не высоту, а давление воздуха, пересчитывая его затем в высоту над уровнем моря. А давление воздуха в салоне и за бортом, как вы уже догадались, сильно отличается. И если до меня, человека с обычным техническим образованием, суть проблемы дошла за секунду, то как человек, получив специализированное образование, мог на протяжении месяцев огорчаться «неверным» показаниям часов и не предполагать ничего, кроме поломки?
Рамочность мышления китайцев дополняется отсутствием любопытства. Когда я только начал работать в Китае, то обнаружил полное музыкальное невежество образованных, хорошо говорящих по-английски молодых менеджеров. То есть они слышали, что когда-то были The Beatles, но такие названия, как Led Zeppelin или Pink Floyd, приводили их в недоумение. Позднее я обнаружил, что так дела обстоят не только с современной музыкой. Китайцы вообще мало интересуются чем-то, кроме насущных потребностей и зарабатывания денег. Они в массе своей не читают книг, не смотрят серьёзного кино и не интересуются живописью. Сначала всё это удивляло. Но однажды мой китайский зам меня просветил.
Как-то после работы мы продолжали сидеть в офисе. Закончив рабочие дела, я читал в Интернете о новой модели «Феррари». Ко мне подошел мой коллега-китаец, и я показал ему фотографии со словами: «Глянь, какая красота!» «Не знаю, – сказал он в ответ. – Мне не интересно, если честно». «Послушай, но как же так? – удивился я. – У тебя техническое образование. Ты же не можешь не оценить красоту с инженерной точки зрения. Это полёт инженерной мысли, мало ограниченный рамками цены и экономичности, как в случае какой-нибудь «Тойоты». Настоящее искусство, если хочешь». Знаете, какой был его ответ? «Большинству китайцев это неинтересно, потому что мы никогда не сможем себе это позволить». Это сказал образованный, учившийся в Англии человек. И это многое мне объяснило. Все эти «феррари» и «пинкфлойды» непрактичны, не имеют отношения к повседневным потребностям. Поэтому и интереса у китайцев не вызывают.
Но что же такого произошло в истории китайской цивилизации, что на выходе мы получили общество, в котором столь ценные черты, как трудолюбие и прилежание, соседствуют с такими сомнительными, как моральный нигилизм и узость мышления?
Учиться по-китайски
По моему мнению, ключевую роль в формировании современного китайского менталитета сыграли три явления – иероглифика, конфуцианство и культурная революция. Для тех, кто незнаком с иероглификой, немного поясню. Иероглиф невозможно прочесть. Его надо знать. И в подавляющем большинстве случаев логики в написании иероглифов нет. Их надо механически заучивать. Задумайтесь, каково это, вызубрить требуемые 3–5 тыс. иероглифов (а если надо читать классические труды, то и 10–20 тыс.), каждый из которых является непростым сочетанием черт и ключей, и вы поймёте, насколько сильно система образования Китая заточена на зубрёжку. Логика и здравый смысл (то, на что делается упор в европейской системе образования) при заучивании иероглифов помочь не в состоянии. А чтение, как вы понимаете, – основа всего. Иероглифика – основополагающая причина того, что китайское образование базируется на механическом запоминании, что с малых лет и определяет шаблонность мышления.
Второй фактор – конфуцианство. Для среднего европейца Конфуций – весьма расплывчатая фигура некоего древнего мудреца. На самом же деле почти всю свою жизнь Конфуций посвятил не философским трактатам, а разработке ритуалов и правил поведения жителей страны. Европейцу мало известны достижения Конфуция-практика. Квинтэссенцией его деятельности в должности министра внутренних дел при правителе Янь Хуэе стал свод законов, максимально регламентирующих жизнь подданных. Чтобы оценить этот шедевр, могу отметить, например, что во времена Конфуция-министра мужчины и женщины вынуждены были ходить по разным сторонам улицы, а за фасон одежды вне установленных правил полагалась смертная казнь.
Учение Конфуция самым гармоничным образом укладывается в описанный «иероглифический базис» и соответствует государственным интересам. Ведь его учение основывалось на том, чтобы избавить подданных от любого рода нежелательной самостоятельности, и сводилось к механическому заучиванию правил. О том, чтобы подвергнуть сомнениям слова учителя и попытаться проявить самостоятельность в суждениях, и речи быть не могло. Учение Конфуция самым явным образом стояло на страже порядка. «Безропотно выполняй свои общественные обязанности, безропотно выполняй свои личные обязанности» – какому правителю не по душе подобные правила для подданных? Благодаря подобным изречениям учение и заслуживало поддержку властей предержащих на протяжении 2,5 тыс. лет.
Третье явление, сильно повлиявшее на состояние китайского общества, – маоизм и культурная революция. За годы культурной революции председатель Мао уничтожил значительную часть китайской интеллигенции, общественные организации и профсоюзы. Закрыл музеи и театры. Были запрещены книги, спорт и искусство, а независимо думающие люди подверглись репрессиям. Даже сталинские времена не нанесли столь разрушительного удара по культуре и науке СССР. В Китае уничтожение культурных ценностей и людей, связанных с «буржуазными пережитками», считалось делом первостепенной важности.
Что же мы наблюдаем в итоге? Иероглифический подход к образованию и конфуцианство отсекли от древа китайского менталитета все «ненужное» – любопытство, кругозор, независимое аналитическое мышление. Все то, что является двигателем прогресса.
Иероглифика. Конфуцианство. Культурная революция. Вот три компонента современного китайского менталитет-коктейля. Добавьте к этому многовековую внутреннюю конкуренцию в связи с перенаселённостью и нехваткой ресурсов – и можно подавать к столу. Как будет выглядеть общество не очень богатых, принуждённых к жесткой конкуренции друг с другом людей, не знающих «интеллигентных» способов конкуренции в виде нестандартных подходов и оригинального мышления? Такое общество будет выглядеть не слишком привлекательно. Здесь неоткуда взяться восприятию соседа как своего ближнего, ведь он соперник. Уважение и сопереживание по отношению к конкурентам тоже вредны для выживания. Самая выигрышная стратегия – «хождение по головам», иначе окажешься внизу и погибнешь. Поэтому сформированная привычка пытаться обойти конкурента во всём, даже в мелочах типа очереди – это стратегия выживания. И агрессии у китайцев мало, потому что она иррациональна, энергозатратна и, следовательно, вредна.
Психологи утверждают, что человек в основном формируется в возрасте до шести лет. Поэтому как бы внешне ни изменился Китай за последние десятилетия, значительная часть его населения – выходцы из того самого постмаоистского Китая. Безусловно, время идёт, и всё меняется. И современный Китай, хочется в это верить, движется в сторону общества, где уважение к ближнему не является чем-то исключительным. Рост благосостояния ослабляет внутреннюю конкуренцию, китайцы перестают воспринимать окружающих исключительно как соперников. Хотя в области образования в Китае процесс идёт медленнее, ведь иероглифику никто не отменял, да и конфуцианский стиль преподавания пересматривать не планируется. Но и здесь, по моим ощущениям, изменения есть. Другое дело, что перемены в масштабе такой страны, как Китай, и в такой глобальной сфере, как самосознание нации, не могут произойти быстро. Скорее всего, заметные изменения произойдут со сменой поколений, да и то при условии, что тенденция сохранится.
Это не простая оговорка. Китай на протяжении последних полутора веков большую часть времени находился в положении бедного государства, раздираемого на части внутренними конфликтами и страдающего от агрессии иностранцев. ХХ век ещё сильнее усугубил ситуацию, добавив унижения от поражений в войнах и гуманитарную катастрофу маоистского режима. На фоне такого бэкграунда сегодняшний экономический рост резко качнул маятник общественного сознания в противоположную сторону. На государственном уровне это выражается, например, в реваншистских настроениях по отношению к соседям. А на уровне индивидуумов, в частности, приводит к меняющемуся отношению к иностранцам от подобострастного к излишне самоуверенному. Остаётся только надеяться на то, что маятник через какое-то время вернётся в некое среднее положение, потому как резко растущие государственные амбиции и самомнение чреваты конфликтами.
Если вы считаете, что данный текст или изображения нарушают ваши авторские и/или смежные права,
сообщите об этом администрации сайта через Гостевую книгу или на e-mail vemsev@gmail.com для принятия мер по устранению нарушения.
