Какого чёрта знаменитостей тянет на Корфу? Ну, ладно, Даррелл – это знаменитость своеобразная, он мог поселиться в любом живописном месте. А Ротшильд? А Мадонна? А раньше – Наполеон, Елизавета Австрийская – столь любимая у нас Сисси?
Да что там знаменитости! Один мой старый друг, одноклассник, выбился в изрядно состоятельные люди. И он – любитель путешествий, каких я и не знаю больше. Буквально весь мир объездил, на днях вернулся из Намибии. Понимаете, из Намибии – в остальных местах он уже был… И он говорит, что больше всего ему понравилось в ЮАР и на Корфу.
Как там пел Высоцкий? «Мне представляется совсем простая штука…». Всё дело в том, что Корфу – античная Керкира – действительно очень хорош.
Часть 1: прощание перед отъездом. Часть 2: приехал. Проект оглавления серии про Корфу.
***
У меня много долгов. Я начал и бросил писать про Мальту. Про Мальту! на которой мало кто был, это вам не Греция. Которая для меня вообще фетиш – главная база английского Средиземноморского флота именно в те времена, когда Британия была владычицей морей! У меня в книжках про корабли есть туча фотографий знаменитых броненосцев на фоне сооружений Большой гавани – сооружений, которые теперь я сам сфотографировал!
А ведь Мальта у меня была в 2011 году…
2012 год – пляжная Турция, где тоже есть о чём рассказать. И Питер – опять же, надо бы как-то отчитаться.
2013-й – Стамбул. Стены Константинополя, София, султанские дворцы времён Блистательной Порты, десятки пароходов в Мраморном море у входа в Босфор…
Но нет, я берусь за Корфу. Я рассудил: с прошлыми поездками я и так затянул, свежесть впечатлений приугасла. Надо хотя бы что-то написать, пока воспоминания не затихли.
Собираюсь написать несколько заметок. Думаю, тут будет всё: и всякая тривиальщина из географии и истории, и личные впечатления, которые, вероятно, многим безразличны; но будут и темы, созвучные моим хобби – и вот тут надеюсь сообщить что-то интересное, типа, познавательное И какое-нибудь ворчание будет, и морализаторство - человек не может изменить самому себе
Не ожидайте привязки текста к фотографиям, это невозможно. Откуда я возьму фото Зевса или Али-паши Янинского? Так что будет текст более или менее сам по себе и довольно-таки спонтанный; а параллельно – фотографии и подписи к ним. Впрочем, поглядим, как оно будет.
Приблизительный план я уже намечал во 2-й части. Не уверен, что пройду мо нему; что-то теперь мне кажется, что хронологический порядок будет лучше. Или проще, не знаю.
Во всяком случае, эта заметка будет про перелёт.
И говорю вам категорически: кликайте по фотам, увеличивайте их! Это реально красиво, в этом есть настроение. А я так хочу вам его передать! Честно, иначе бОльшая часть смысла теряется.
***
Я во вчерашнем «Плаче» сказал, что, набирая фотографии, испытал прилив воодушевления. Да… Наверное, я отношусь к тем людям, которые счастливее всего в момент приближения к цели, чем по её достижении. А с другой стороны, разве это не счастье – те несколько часов, которые отделяют осень, работу и обыденность от лета, отдыха и экзотики?
Для меня Корфу был безусловно экзотикой – я сообщал, что это всего лишь пятая моя заграница. А осень и лето… Поглядите первое фото – вот в такую погоду я вылетал. В минувшем году, если помните, лето было долгим, и осень, с некоторым условным холодом и безусловным дождём, наступила как раз в день вылета.
Летел я один. В этот раз – фактически, первый раз из всех моих перелётов, – процедуры в аэропорте не показались мне чрезмерно томительными. Привык, наконец.
Хотя, конечно, долго всё это. В кафешки очереди – даже и развлечься нечем. Да вы сами всё это знаете. В общем, сели, пробежали, оторвались от полосы…
Я где-то уже говорил: всё мечтал сделать приличные снимки из самолёта, и всё не получалось. То ночь, то сижу не у окна. А в этот раз, наконец, всё срослось. Ну, я и щёлкал, как оглашенный. Одного сейчас понять не могу: что это за ракурс я извернул
Что ж, осень – она и есть осень. Примерно час мы над ней и летели:
Этот двигатель, он здесь всё время будет – а куда от него денешься? Всё-таки тревожит это меня – всего два двигателя на пассажирском самолёте. Я понимаю, топливная эффективность… Понимаю, движки надёжные… И всё-таки мне бы лучше три-четыре. На четверть-то тысячи человек… Ну мало ли что может случиться?
Впрочем, это личное мнение, причём не инженера, а обывателя. Не могу сказать, что аварийность повысилась с 1970-х годов, когда всё так и было: везде летали трёх- и четырёх двигательные лайнеры. Должно быть, всё нормально.
Ладно. Облачность тянулась больше часа, а потом стало красиво. Облака проредились, и увидел я внизу горы:
Ага, думаю, Балканы!
Я ж эрудированный, я понимаю, что Греция – это Балканы И понимаю, что, если лететь к Корфу с северо-востока, то надобно где-то пересечь Грецию. Значит, Балканы.
Мои Балканы должны были бы смениться морем, на остров же летим. А сменились равнинами:
Красота зелёно-коричневая, всё сплошь – следы трудовой деятельности мирного крестьянства… Они там пашут, а я тут сижу попой на мягком, лечу чудесный мир…
Однако, блин, не Балканы.
Ладно, думаю, значит, то были Карпаты, а Балканы ещё впереди.
Не знаю, как насчёт Карпат – а вы не знаете? это они или кто? Я вот сейчас подумал: может, Родопы? Тогда мне это слово не вспомнилось…
Так вот, может, с Карпатами я и ошибся, но с Балканами был абсолютно прав. Через некоторое время они наступили:
К этому времени мне мой полёт в счастье стал уже надоедать. Я хотел уже увидеть море, дабы понять, что цель близка, и обрадоваться. Такая возможность – обрадоваться – наступила раньше, чем появилось море. Ибо в некоторый момент я осознал, что мы снижаемся:
Да ещё вираж закладываем… точно, аэродром близко.
А тут и море появилось:
Справа – Греция или даже Албания. Я на месте с этим так и не разобрался, теперь, в ходе ваяния этих заметок, придётся разобраться. То, что едва виднеется слева вверху – должно быть, Корфу. В принципе вдоль западного берега Балканского полуострова, где-то от его середины и почти до южной оконечности, тянется целая цепочка Ионических (или Венецианских) островов. Но они, во-первых, малюсенькие и, во-вторых, всё-таки, по-моему, значительно южнее.
Но ручаться не могу, так как самолёт много маневрировал. Мало ли что могло быть видно в отдалении…
Это ещё материк, но как уже низко!
Эх, ребята, мне бы сейчас то настроение, в каком я был в те минуты!..
Следующим кадром должен бы быть совершенно роскошный вид на приаэродромную часть острова с высоты пары-тройки сотен метров и дальности пары-тройки километров. Но я его, оказывается, использовал в качестве заходного в Предисловии. Поэтому поставлю вид скорее своеобразный, чем сбалансированный:
Зато из приличного виража – это последний вираж!, – и хорошо видна посадочная полоса.
Далее – последнее выравнивание:
А, братцы?! Синее море, белые яхты… Через две минуты максимум я буду там…
Кульминация. Приземление. Последние секунды в воздухе:
Не знаю, смог ли я передать вам хоть чуточку того своего настроения. Сам – вспомнил…
Нагнетаю дальше. Последние метры глиссады:
Касание. Катимся по полосе. Немножко маяты в аэропорте, и я в сказке…
Вот чего я не люблю – это аплодисменты при посадке. Этот новомодный обычай для меня попахивает чем-то попсовым, что ли. Аплодисменты, публичное признание – фетиш нашего времени (опять редкое слово «фетиш»!). На любую глупость люди готовы, на унижение даже, ради пары минут на ТВ. Слово «звезда» девальвировалось до неприличия… А лётчики – люди серьёзные, они серьёзное дело делают. Их вообще уважать надо, а не хлопать, как какой-нибудь юной дурочке, которая демонстрирует свою дурь в дурацком реалити-шоу.
Впрочем, я, известное дело, ворчун. Кто-то говорит: почему нет? Им, небось, приятно. А я думаю, что после десятого раза надоедает. Они-то знают, за что, в каких случаях лётчик действительно заслуживает аплодисментов – серьёзных, от тех, кто понимает.
Хватит.
Рулим по полосе, и что я вижу?
Кукурузничек! Родной Ан-2! Непонятно, правда, в лётном состоянии или нет – как-то он покосился, – но ведь на аэродроме! Вот так-то, а то говорят, советские самолёты никому не были нужны.
Прирулили, скоро вылезать:
Солнце, чёрт возьми! А три часа назад что было? Гляньте опять на первую фотографию…
Впереди – 12 дней, 11 ночей. И оно ещё даже не началось!
Прошли в паспортный контроль. Помещение, по привычным меркам, просто малюсенькое:
Два окна, и всё. Одно для евронаций, другое – для неевро. Пропускают через оба.
Пропускали, кстати, довольно долго. Что интересно – курить выходили на крыльцо, то есть прямо на лётное поле. И ничего. Потом, когда уезжал, убедился: при отлёте с этим очень строго. А вот при прилёте – всем по фигу. Как, собственно, и должно быть в благословенной Греции.
В какой-то момент я осознал, что мы вообще не двигаемся. Я человек медленный, всегда попадаю в конец очереди. Те, кто стоял впереди, это недвижение ощутили раньше. И в какой-то момент некая женщина зычно закричала, мол, что за дела?! На русском, естественно.
Это произвело волшебное действие! У них там компьютеры зависли, или что-то типа этого. Так эти ребята – в моём окне сидел мужик лет за 50, с орлиным профилем, морщинистый, очень смуглый, настоящий грек – эти ребята стали просто ставить штамп в паспорте и пропускать - по 10 секунд на человека.
Через три минуты всё было кончено!
Вот это – Греция. Настоящая благословенная Греция.
Всё, заканчиваю.
Автобус уже стоял, но почему-то долго не уходил. Щёлкнул я аэровокзал с городской стороны. Вот – «посмотрите направо»:
Он уже тут и кончился. Правда, где «посмотрите налево», там побольше:
Где второй этаж, там зона отлёта.
Погрузились и поехали… Что там будет? Не знаю, что, но знаю: будет хорошо.
Мало кто в такие минуты может удержаться от фотографирования. Это их свойство, таких первых минут:
А и то сказать, как тут не вытащить аппарат? Всё сразу: и небо, и море, и горы, и острова, и яхты, и хорошая доргоа, и кондиционированный автобус, и зелень, и солнце – после осенней Москвы с очередями в Домодедово.
И, я знаю – позвонил: моя спутница уже идёт из своих апартаментов в мой отельчик…
Если вы считаете, что данный текст или изображения нарушают ваши авторские и/или смежные права,
сообщите об этом администрации сайта через Гостевую книгу или на e-mail vemsev@gmail.com для принятия мер по устранению нарушения.
И какое-нибудь ворчание будет, и морализаторство - человек не может изменить самому себе 
