Вот, значит, они все нас боятся. Штаты, правда, не то чтобы вот прямо боятся – нет, они нас ощущают как экзистенциальную угрозу. Прибалты боятся нас без замудрений, самым прямым образом и до такой степени, что иногда просто смешны. Остальная Европа, за малым исключением, тоже боится – впрочем, весьма по-разному.
Ну вот чего они боятся? лицемерят в основном, небось, – думал я, не особо задерживаясь на этом пункте повестки сегодняшнего дня. А недавно подумал – и понял: а есть, чего бояться! Я бы и сам, пожалуй, боялся!
ВНИМАНИЕ! Я не претендую на научную точность нижесказанного! Всё очень схематично! Впрочем, если захочется что-то уточнить, поспорить, указать ошибку – комментируйте!
***
Итак, возьмём экзистенциальную угрозу для США. Кто-то тут недавно объяснил, что имеется в виду наличие у нас достаточного количества стратегического ядерного оружия. И всё. Ничего больше. То есть – в принципе есть где-то что-то такое, что способно тебя уничтожить, и тебе это неприятно. Что ж, всё правильно. Летают в небе астероиды, какой-то может врезаться в Землю – это экзистенциальная угроза для меня, почему бы мне её не бояться? Больше того, я бы приветствовал какую-нибудь программу, разрабатывающая средства борьбы с этой опасностью.
При такой постановке вопроса – американы правы.
Прибалты – с этими всё ясно. Как не бояться, когда такой пушок имеешь на рыльце в виде унизительного статуса русскоязычного населения. Этот статус – явление того же, в принципе, порядка, что и насильственная украинизация, и может привести к подобного же рода последствиям. То есть они сами соорудили себе причину, чтобы нас бояться. Ведь ясно же, наверное, что, если бы России почему-то не существовало, то крымчане вряд ли пошли бы на непримиримую конфронтацию с Киевом.
Поляки – те, я думаю, не боятся. Они ненавидят, боязнь их лицемерная, это как бы служебная программа, не выполняющая самостоятельной пользовательской задачи. Оговорюсь для корректности: я не знаю настроения широких народных масс в забугорных странах. Когда я говорю «поляки», «шведы», я имею в виду то, что знаю об официальной линии руководства тех стран, которые они населяют. Собственно, так же, как наши оппоненты используют слово «русские».
Кстати, шведы. Время от времени принимаются панически ловить русские подводные лодки. Тратят деньги, моторесурсы… Правда боятся или тоже лицемерят? Чёрт их разберёт…
И остальная Европа, за малым исключением, тоже время от времени из разных углов заявляет об агрессивности, об угрозе… Ну чего бояться французам? Какая мы для них угроза? Англичанам чего бояться? Индия-то давно уже не их колония, а через Ла Манш мы точно не попрём, хоть бы и Троцкий из могилы вылез.
Подчёркиваю, я веду речь именно о территориальной экспансии. Они ведь в чём нас винят, что используют в качестве базы для всего остального? Что мы впервые после Второй мировой войны присоединили кусок не нашей территории. Россия – дьявол именно поэтому. Больше-то и ухватиться не за что, до 2014 года мы даже соглашались обсудить дальнейшее ядерное разоружение.
Так вот, в планирование или даже мечты о территориальной экспансии типа «48 часов до Парижа» я не верю категорически и потому считаю, что заявления и опасения на эту тему со стороны западных деятелей (кроме прибалтов) есть манёвры информационной войны. У которой целей много, и это не тема данного разговора.
Но, понимаете, то, что я только что сказал, это на уровне разума. А есть же не только разум…
…Во время и «вокруг» поездок в Анталию (2012 г.) и Стамбул (2013 г.) я думал о Турции. Эх, думал, такая была империя! Две трети бассейна Средиземного моря контролировала, в Европе Вену осаждала… Османский фактор огого какую роль играл в «большой европейский политИк»! В общем, типа, великолепны век. Ходил по Стамбулу, жалел турок: какая была страна и что осталось.
А потом – реакция: что они делали с порабощёнными странами, как резали целыми городами, как кожу сдирали… Что их крымские вассалы делали с нашими людьми… Да и наши с ними войны не всегда были нашей инициативой… Нет, не нужно мне, чтобы Турция опять стала империей!
Или Япония. Как быстро, за полвека, стала из малоизвестной экзотики фактором мировой политики! (Это я имею в виду вторую половину XIX века). Какие солдаты! – не моргнув глазом отдают жизнь за микадо! А сегодня? Такая мощная, такая современная экономика. Какие корабли строят – называются эсминцами, а как посадят на них F-тридцать пятые, станут авианосцами не хуже тех, которыми Англия Фолкленды отвоевала. И такая страна – под американской уздой. Под теми, кто на них атомные бомбы сбросил! Свободу великому японскому народу!
И опять реакция: а миллионы вырезанных китайцев? Массовые опыты на людях с бактериологическим оружием? Эта самурайская, или, может быть, азиатская жестокость ко всем, которую не оправдать жестокостью к самим себе? Я уж не говорю про четыре острова… Нет, японская империя мне тоже не нужна.
Могут европейцы чувствовать то же самое? Если им рисуют русских как пьяных варваров? Это ж неважно, как оно на самом деле. Я уже, наверное, говорил: одна из главных моих печалей – что истории, оказывается, нет! «Факты – упрямая вещь»? Не смешите! Какие факты?! Какие факты, если уже и Вторую мировую выиграли американцы, и атомные бомбы сбросили мы?
Истории теперь нету, а есть голливудские фильмы и телевизионные каналы. Как там скажут, так и было, так и есть. Пьяные тупые русские – чем это отличается от сдирающих кожу турок или японских бактериологов? Так что – да, европейцы очень даже могут бояться. Если тупые варвары опять отстроят могучую страну – как этого не бояться?
***
А и с другой стороны зайти. Со стороны «опять отстроят». Тоже страшновато.
Жили себе европейцы, не тужили. Веками, с тех пор, как пал Рим. Французские Луи и Анри перетягивали канат с английскими Ричардами и Эдуардами. То португальцы вдруг о себе заявят, то испанцы на американском золоте в цари горы полезут. То голландцы вдруг разбогатеют, то Австрия набухнет, присоединив Хорватию и Чехию, а потом – Венгрию и Трансильванию. В Италии там всякие княжества, мощные республики Венеция с Генуей, по берегам Балтики и Северного моря – Ганзейский союз…
Нормальная ситуация, множество игроков сравнимых весовых категорий, понятное, предсказуемое переплетение интересов, союзничества и вражды… Где-то там, на периферии, Речь Посполитая пихается с какой-то Московией… это та, что ли, страна, у которой шведы какие-то три городишки отобрали?
И тут – Пётр I. Из окраинной экзотики в «большой политИк» – ещё быстрее, чем та Япония. Шведов разбил, которые по всей Центральной Европе ходили как по своему двору! Да не разбил – можно сказать, загасил навсегда. Не Швецию, конечно; сказать так я бы политкорректно постеснялся. Но её притязания на роль одного из главных решателей судеб Европы – загасил навсегда, это точно.
Вообще, запустил Пётр русских в европейскую политику, сделал Россию её фактором. Я хочу сказать, фактором политики всей Европы, а не пары-тройки её окраинных государств. Одним из самых весомых факторов, то есть стала Россия великой державой – по понятиям того времени.
Была она такой целый век, да ещё и усилилась капитально, встав на Чёрном море неоспоримым хозяином. И тут пришёл Наполеон. Пришёл и взял Москву. Победил Россию, как до этого победил всех, с кем воевал. Что они, побеждённые, могли думать? Конец настал России – вот что.
Ан нет. Не конец. Вот им всем – конец, а России – не конец. Не победил Россию великий воитель. А она его победила, да и их всех возвратила к суверенной жизни.
Вот это уже было плохо. Франция была сильнее их всех, а Россия – сильнее Франции. Вот это уже опасно. Для всех опасно, для Англии тоже. Да, она на своём острове защищена «деревянными стенами» (если кто не знает, так англичане поэтически называли свой флот ещё с XVII века). Но государство, смогшее победить победителя континентальной Европы?! На кой оно, такое, нужно Британии?
Думаю, это был первый настоящий испуг Европы относительно России. И он уже не проходил. Не проходил, а получал новые подтверждения.
Ещё век прошёл – Мировая война и революция, и гражданская война. Россия буквально в прахе, территории потеряны, промышленность разрушена, голод… Нету страны! В 19-м году – ушла Финляндия, Польша и Прибалтика, часть Украины и Белоруссии, юг страны у Деникина, Север – у интервентов, Колчаку 300 км до Волги осталось, а всё на восток до Тихого океана у него… Нету страны!
А через 20 лет – опять мощное государство! Отрезок времени примерно такой же, за который справился Пётр; но начальные условия-то в 1920-м были куда хуже, чем у Петра в 1698-м!
Кто ещё так может?
Но, смотрите, опять СССР – один из нескольких равных. Одна из нескольких великих держав, но, правда, с армией такого размера, что – куда там великим Англии и Франции! Разве не страшно?
И – апофеоз этого этапа: Великая Отечественная, опять – Германия всех победила, а её победил СССР. Да, с помощью союзников, но мы-то с вами знаем, кто сделал победу Гитлера безвозвратно невозможной.
Опять страшно! Появилась страна, которая беспрекословно сильнее всех на континенте, сильнее даже их всех вместе взятых. Сама по себе; а у неё ещё союзники появились, гарантированные, хорошо управляемые союзники. Вопрос был решён шефством Америки над Западной Европой.
Америки, у которой была атомная бомба. И на несколько лет показалось, что всё в порядке. СССР – в разрухе, хватает только танков да пушек, остального не хватает; разве что сырьевая база сильно подросла за время войны. А главное – при всей индустриализации, технический уровень-то архаичный, а уже началась эпоха, когда на первый план стали выходить не миллионы тонн чугуна, а технологии. Технологий не дадим, холодная война обеспечила изоляцию покруче, чем большевистский режим – тогда всё же были и концессия Юнкерса, и фордовский завод в Нижнем Новгороде… Пока, конечно, страшно – танков всё-таки много; но с атомной бомбой пересидим, пока Советы не отстанут, что называется, навсегда.
И тут – атомная бомба в 1949! Водородная – в 1953-м, раньше, чем у Штатов! Спутник в 1957-м, Гагарин в 1961-м! Полный атас. Какая Англия, какая Франция! Нету больше великих держав. А есть только две сверхдержавы – невиданная доселе в мировой истории сущность! И одна из них – СССР, то есть по большому счёту та же Россия.
Снова страшно.
Наконец, 1990-е. Деградация сродни той, что была после 1917-го, да и по той же причине: перемена общественной формации. Плюс – не только превращение бывших союзников во врагов или просто чужих, но и развал самой страны. Но главное успокоение – не деградация, а дивергенция. Это я условно сказал, обозначил то обстоятельство, что Россия истово захотела стать частью Запада, принять его, так сказать, духовное доминирование. Да и не духовное тоже. Как теперь говорят, отдала часть суверенитета, причём едва ли не главные его составляющие. Из главных одну себе оставила – ядерное оружие, но и там – сокращения, взаимный контроль, ограничения по базированию и оперативной деятельности…
Такого спокойствия Запад не испытывал уже три века, с тех пор, как в свежепрорубленном окне узрел усатую, с круглыми глазами, физиономию Петра Великого.
И вот – опять! Опять – самостоятельность, суверенитет, «вспоминание» о своих собственных интересах, какие-то союзники, какие-то сочувствующие… да вовсе и не «какие-то», если говорить про Китай… а теперь, глядишь, и Иран…
И вот ещё посмотрите – пока писал, пришло в голову.
Рывок Петра привёл к тому, что обессилели и отошли в тень два бывших больших игрока европейской политики: Польша и Швеция. Но Россия всё же осталась «державой местного значения» – на запад от Пруссии её влияние быстро затухало.
После Наполеона Россия уже равноправный член «европейского концерта», во что бы он ни выродился вскоре после своего рождения. Великая держава без всяких оговорок.
После революции, в 1930-е годы, это уже мировое влияние, хотя бы в виде коммунистических движений в самих «оплотах мировой демократии».
Восстановившись после Великой Отечественной, Россия уже одна из двух глобальных сверхдержав, из которых, хочешь не хочешь, выбирает почти весь мир – с кем быть. А те, кто не выбирает в целом – Индия, потом Китай, – те могут выбирать в каждом конкретном случае. Если хотят.
Понимаете? С каждым своим возрождением из ничтожного состояния Россия становится всё сильнее, всё значимее.
Что будет, когда она восстановится после 90-х годов? Куда прыгать выше, что осталось-то? Сверхдержава осталась, град на холме, исключительная нация, которая собирается в XXI веке диктовать правила для всего мира. Под которой прочие «оплоты» жмутся, виляя хвостиками…
Если вы считаете, что данный текст или изображения нарушают ваши авторские и/или смежные права,
сообщите об этом администрации сайта через Гостевую книгу или на e-mail vemsev@gmail.com для принятия мер по устранению нарушения.
